Сочинения Ш.-З.:
"Grundlagen einer Erkenntnisstheorie" (1884); "Ueber d. Transcendenz d. Subjects und Objects" (1882); "Grundlagen einer Ethik" (1887); "Reproduction Gefühl und Wille" (1887); "Das menschliche Glück und die sociale Frage " (1894); "Menschliche Erziehung" (1905). См. Willy, разбор теории познания Ш.-З. в "Vierteljahrsschrift f ü r W. Philosophie" (X, 221); Simmel, разбор этики Ш.-З. в "Zeitschrift f ü r Philos. und philosoph. Kritik" (1888, 94); Wundt, в "Philos. Studien" (1896, 12); ответ Вундту Ш.-З. в "Philos. Studien", 1897. На русском языке о Ш.-З. имеются замечания в статье "Эгоизм" (см.) и в статье Челпанова (в "Киевских Известиях", 1904).И. Лапшин.
Смотреть больше слов в «Энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона»
Шуберт-Зольдерн (Рихард) — немецкий философ, талантливый представитель "имманентной" философии в Германии. Род. в 1852 г., проф. философии в лейпцигском унив. Ш.-З. отправляется в своей философии от анализа понятия <i>трансцендентного</i> и доказывает, что оно возникает вследствие психологической <i>иллюзии.</i> Мы признаем существование трансцендентного, когда утверждаем, что существует нечто не составляющее ни восприятия, ни представления, ни мыслимой части того или другого. С другой стороны, мы допускаем трансцендентное, когда определенный род бытия хотим рассматривать вне всякого отношения к нашему "я". На самом деле все нам дано в субъективных состояниях; субъективная же связь обусловлена тремя моментами — <i>пространством, временем</i> и <i>различением</i> (предполагающим, разумеется, и отожествление). Мое тело — центр пространства, непосредственно мне данного: оно образует постоянное пространственное единство в сфере сознания. Пространство, лежащее вне непосредственной сферы восприятия (объективное пространство), никогда не бывает дано мне непосредственно, но закономерно строится на основании наблюдаемой связи явлений моим воображением: это — абстрактная пространственная схема, в которую я упорядочиваю отдельные <i> ожидания опыта</i> (Erfahrungserwartungen). Прошедшее и будущее даны мне во все охватывающем настоящем; объективное время — тоже абстрактная схема. Неразличимое не может быть дано в опыте; все познается в отношении к различному, несходному. Чем резче контрастируют данные в сознании, тем сильнее они будут различаться. Впрочем, различение между ними может быть ослаблено наличностью менее контрастирующих, но более возбуждающих интерес данных. Признав все "замкнутым в единстве сознания", Ш.-З. переходит к анализу понятия "я". Понятие бессознательных представлений является самопротиворечащим: все мои психические состояния входят в состав единства и тожества "я", как изменяющиеся и преходящие данные. Старик чувствует себя как тоже "я", каким он был мальчиком, хотя у него иные чувства и представления; но это не реальное субстанциальное, а лишь <i> формальное</i> единство сознания, связующее здесь оба "я". Так называемое "тожество личности" опирается единственно на <i>непрерывность воспоминаний,</i> охваченных одним настоящим. Если субстанциальность "я" вне нашего сознания в настоящем недоказуема, то недоказуемо также и реальное тожество известного объекта восприятия, если он прерывно вступал в наше сознание: "Когда я оставляю мою комнату, чтобы прогуляться и затем снова возвращаюсь назад, что уполномочивает меня утверждать, что я вернулся именно туда же, где был раньше? Быть может, то обстоятельство, что путь, который вел в комнату, был тот же, каким я ушел из комнаты? Но тогда проблема только перемещается: почему это тот же путь?".. Непосредственное отожествление двух прерывных комплексов восприятия, как это уже доказал Юм, невозможно. "Тожественность принимается нами везде, где два объекта и относящиеся к ним другие объекты претерпели (или не претерпели) только такие изменения, которые соответствуют их причинному отношению и характеру истекшего временного промежутка". Сущность причинности заключается в ожидании, что <i>будущее будет аналогично прошедшему:</i> этот принцип первичен и лежит в основе индукции; аналогия означает здесь общность черт, известное сходство при всем различии содержания. Во взглядах на законы мышления мы находим у Ш.-З. много ценных замечаний. Вслед Гегелю и Миллю он осуждает школьную формулировку закона тожества А = А. "Всякое установление тожества предполагает различность и всякая различность тожественность различного. Оба, таким образом, неотделимых друг от друга взаимоотношения заключаются в различении, как таковом. <i>Абсолютное тожество</i> — <i>чистая бессмыслица,</i> так как не может быть речи о двух содержаниях вообще, коль скоро они вовсе не подлежат различению". Видя в противоречии чисто отрицательный критерий истины, он говорит: "Это — противоречие утверждать, будто возможно представить цвет сам по себе, не представляя себе в тоже время чего-либо протяженного, ибо цвет и протяжение неотделимы. Но почему они неотделимы, этого не указывает закон противоречия; он только гласит: существуют А, неотделимые от В; почему А неотделимо от В — это лежит в А и в В и неотделимо от них; только попытка отделить их может показать, что они неотделимы. Точно так же часть пространства не может быть одновременно красной и голубой или четырехугольной и круглой... Итак, собственно говоря, закон противоречия распадается на два положения: одно выражает простой факт: существуют несоединимые содержания сознания; другой есть само отрицание (известного утверждения) и потому, как таковое, примыкает к закону тожества, ибо, как и тот, оно оставляет в стороне различие содержаний. В обоих случаях, однако, противоречие заключается в форме неосуществимого требования. Осуществление требования уничтожило бы самое противоречие". Рассматривая познание как процесс мысли, не выходящий за пределы содержаний сознания, Ш.-З. выступает защитником гносеологического <i>солипсизма</i> в теории познания, который заключается в признании того, что чужие тела, чужой мир представлений, чувств и хотений и чужой мир восприятий даны нам в единстве нашего "я", как центрального пункта. Этому методологически правильному взгляду на мир должны быть противопоставлены, как "Wahnsinn u. nicht Wissenschaft": 1) <i>метафизический солипсизм:</i> во мне, как в трансцендентной вещи (например, в монаде) даны все люди и весь мир, как сон; 2) <i>практический солипсизм:</i> так как весь мир есть мое создание, то мне дана в руки абсолютная власть над ним. От эмпирической реальности других людей зависит и реальность мира (das gemeinsame Wahrnehmbare), как объект общего восприятия, в противоположность чисто субъективным состояниям. Реальный мир есть более или менее простая схема для упорядочения индивидуальных "возможностей восприятия" (Wahrnehmungsm ö glichkeiten); "не перспективно и не с определенного места" рассматриваемый мир есть чистая абстракция. По аналогии между внешними проявлениями моей собственной и чужой душевной жизни я измышляю к сходным с моими телесными переменами чужим телесным переменам соответственные чувства и мысли. Хотя это <i>чужие</i> ассоциации представлений, однако, с другой точки зрения, они и мои собственные — часть жизни моего сознания; так точно гора, которую я видел много лет, в одном отношении принадлежит миру восприятий, в другом — миру представлений, мыслится в последнем случае путем абстракции от моей личности, однако, мыслится мною. Так я отвлекаюсь (а ведь все мышление есть непрестанное абстрагирование) при известных состояниях сознания от всех личных отношений сознания и прихожу таким путем in abstracto к независящему ни от какого сознания миру:<i> миру восприятий</i> и к аналогичному моему собственному миру сознания: <i>содержанию чужого я</i>. Этот мир восприятий, мыслимый вне всяких отношений сознания, и есть общий объект всех "я". Но эти по аналогии образуемые ассоциации, из которых образуется для меня чужое я, не должно рассматривать не только как <i>привычные</i> ассоциации, но, сверх того, как логически необходимые выводы, находящие себе подтверждение в мире опыта. Мало того, необходимо еще признать, что наше собственное поведение, наше мышление и речь развились на почве уже ранее развившегося чужого поведения, мышления и речи, так как они вначале нашего собственного душевного развития были для нас в значительнейшей части непонятной пантомимой и непонятными звуками, до понимания которых мы достигли впервые, лишь поставивши их в связь с остальным нашим миром восприятий. Равным образом мы должны приурочивать наличность чужих тел и чужих сознаний и к тому времени, до которого не достигают наши первые воспоминания: к эпохе самого раннего младенчества и, наконец, к той эпохе, до которой и не могут доходить наши воспоминания, до эпохи, предшествующей нашему младенчеству. Без такого предположения наш мир восприятий и мир воспроизведений окажутся для нас немыслимыми в тех отношениях и свойствах, в которых они <i> должны </i> быть мыслимы нами. Все эти выводы необходимы с точки зрения мыслящего существа, которое стремится охватить мир в наиболее связную и соответствующую действительности общую картину. Но все эти выводы вместе с заключенными в них содержаниями мыслимы лишь с другой, охватывающей и этот взгляд, точки зрения, именно поскольку все эти данные стоят в связи с определенным сознанием в настоящем, поскольку последнее охватывает их. Это сознание есть мое сознание и оно так же немыслимо без чужого, как чужое без моего.... "Мое" немыслимо без "твоего". Чужое "я" имеет такое же значение, как недоступная восприятию (Erschlossene) внутренность земли или неподдающаяся наблюдению подробность в составе солнца — и то, и другое должно быть мыслимо, как недоступная восприятию составная часть мира восприятий, но оно имеет это значение не в качестве составной части мира восприятий, примышляемой к последнему, как необходимое восполнение, но как необходимая часть, входящая в состав совокупности мира восприятий и воспроизведений сознания, как целого. <i> Сочинения Ш.-З.:</i> "Grundlagen einer Erkenntnisstheorie" (1884); "Ueber d. Transcendenz d. Subjects und Objects" (1882); "Grundlagen einer Ethik" (1887); "Reproduction Gefühl und Wille" (1887); "Das menschliche Glück und die sociale Frage " (1894); "Menschliche Erziehung" (1905). См. Willy, разбор теории познания Ш.-З. в "Vierteljahrsschrift f ü r W. Philosophie" (X, 221); Simmel, разбор этики Ш.-З. в "Zeitschrift f ü r Philos. und philosoph. Kritik" (1888, 94); Wundt, в "Philos. Studien" (1896, 12); ответ Вундту Ш.-З. в "Philos. Studien", 1897. На русском языке о Ш.-З. имеются замечания в статье "Эгоизм" (см.) и в статье Челпанова (в "Киевских Известиях", 1904). <i> И. Лапшин. </i><br><br><br>... смотреть
немецкий философ, талантливый представитель "имманентной" философии в Германии. Род. в 1852 г., проф. философии в лейпцигском унив. Ш.-З. отправляется ... смотреть